Выбор женщины - Страница 46

Совершенно очевидно, что, не сумев отстоять курорт, Трэвис автоматически вернется к роли плохого парня. Он понимал это с самого начала. Существуют только два варианта. Он сам станет или проблемой, или решением. Третьего не дано. Либо спасет «Долину», либо именно он ее обанкротит.

Сойер изначально настраивал себя на подобный исход дела, но почему-то поддался восторженному давлению Джулианы и ее безграничной вере в него.

Перед ее неиссякаемым оптимизмом трудно устоять, размышлял Трэвис. Но ему еще не приходилось иметь дело с новой Джулианой, утратившей свой кипучий энтузиазм.

Похоже, она в нем разочаровалась.

Трэвис напомнил себе, что никогда не сомневался – если дела пойдут плохо, Джулиана встанет на сторону своей семьи. Обвинит его в потере «Пылающей долины» и, возможно, крахе брака Кирквудов впридачу.

И будет права, как ни неприятно это осознавать.

Сойер четко понимал – когда все будет кончено, он снова окажется никому ненужным. Эта роль частенько отводилась ему в прошлом, так что ошибиться трудно. Никто никогда не вставал на его сторону.

Он пытался внушить себе, что все к лучшему. Отношения с Джулианой с самого начала висели на волоске. Возможно, разрыв пройдет легче, учитывая, что она уже начала от него отдаляться.

Однако перспектива потерять ее прямо сейчас, еще до окончательного решения вопроса, была невыносима для Трэвиса. Разумеется, придется смириться с неизбежным, когда не останется ни одного, абсолютно ни одного шанса на спасение «Пылающей долины». А пока Трэвис был полон решимости греться как можно дольше возле костра Джулианы.

Он ослабил галстук и вернулся к поискам лазейки, которой попросту не существовало. Как ни странно, но ему до чертиков надоела эта путаница с гостиницей. После пяти лет чрезмерной увлеченности этим чертовым курортом он внезапно обнаружил, что сто лет ему не нужна эта проклятая «Долина»!

Но, так или иначе, Сойер решил постараться хотя бы Джулиане вернуть ее деньги. Понадобится какое-то время, но он найдет способ восполнить ее потери. Не полностью, увы, но по крайней мере сделает все возможное.

Джулиана щедро одаривала его последние несколько недель, а Трэвис гордился тем, что всегда платил долги.

* * *

– Черт возьми, Джулиана, невозможно всерьез рассматривать этот ужас, – потрясенно воскликнула Элли, когда кузина вышла из примерочной.

– А что не так?

Джулиана внимательно рассмотрела чопорный белоснежный креповый наряд. Длинные рукава, высокий вырез и скромная, ниже колен, юбка выглядели совершенно безобидно, насколько она могла судить.

– Что не так? – сурово нахмурилась Элли. – Ты в своем уме? Это платье совершенно тебе не подходит. Ни расцветкой, ни размером, ни моделью. Заурядное, невзрачное, унылое. Прекрасно подойдет некоему бесполому созданию или ученице средней школы, но точно не тебе.

– Ну, так предложи что-нибудь, – вспыхнула Джулиана. – Я устала.

– Ты никогда не устаешь от походов по магазинам и примерки новой одежды.

– А сегодня устала, понятно?

– Ладно, успокойся. Что-то ты не в себе, Джулиана. Просто успокойся и выслушай меня. Возвращайся в примерочную и надень то восхитительное зеленое с золотом платье с V-образным вырезом до талии на спине.

Джулиана вздохнула, раздражение улеглось, сменившись привычным возбуждением. Она метнулась в кабинку и натянула на себя красочное вечернее платье, выбранное Элли.

Разгладила на бедрах узкую юбку со складками и поняла, что наряд демонстрирует своего рода франтоватый стиль, который всегда ей шел. Глубокий вырез смотрелся одновременно элегантно и дерзко. Облегающая ткань подчеркивала стройные бедра и длинные ноги. На пару минут Джулиана с воодушевлением представила, как будет выглядеть в этом платье вместе с парой туфелек, украшенных стразами, которые она недавно заприметила в витрине обувного магазина.

Но апатия снова вернулась, едва она вспомнила, по какому поводу покупает наряд.

– Гораздо лучше, – вынесла вердикт Элли, едва Джулиана вышла из кабинки. – Точнее, просто идеально, – кивнула она и взглянула на парящую рядом продавщицу. – Берем.

Джулиана начала было протестовать, затем пожала плечами, не чувствуя сил спорить.

Через двадцать минут они вышли на стоянку огромного торгового центра. Зеленое чудо покоилось в одном пакете, пара сверкающих туфель в другом.

– Никогда раньше не видела тебя такой. Ты сама на себя не похожа.

Элли скользнула на переднее сиденье «мерседеса» и повернула ключ в замке зажигания.

– Неужели ваши с Трэвисом отношения настолько ухудшились?

– Откуда мне знать? Я его почти три дня не видела. Он ночевал в своей старой квартире.

– Но он же не просил отменить вечеринку, правда? Сойер очень напористый человек, – заметила Элли, вырулив со стоянки. – И если бы решил, что торжество ему не нужно – так бы прямо и сказал. А ты сама, надеюсь, не передумала?

– Нет, – сказала Джулиана, уставившись в окно, – хотя и убеждаю себя, что все ужасно неправильно, и должна разорвать помолвку, но не могу. Просто не могу, не хватает духа. Я люблю его, Элли. И что я буду делать, если выяснится, что он не разделяет моих чувств?

– В последнее время я постоянно задаю себе тот же вопрос, – призналась Элли, выруливая на шоссе.

– Переживаешь о том, как поступит Дэвид, если вы потеряете гостиницу? – немедленно расстроилась Джулиана.

– Мягко говоря, наши отношения с Дэвидом в последнее время тоже не очень хороши. Не намного лучше, чем у тебя с Трэвисом, если честно. Он постоянно торчит либо у себя в кабинете, либо в офисе Сойера. Когда возвращается домой, то засыпает еще до того, как я выхожу из ванной. Утром уходит, пока я еще сплю. Мысли я конечно читать не умею, но вижу, что он подавлен и обеспокоен. Я боюсь, Джулиана.